Ночь обещалась быть холодной.  Гнорик стал заготавливать хворост и  поленья для костра. У них не было даже топора! Вообще, их снаряжение было порядком скудно. Пара сумок с едой. И проженная одежда. Скорее всего, они не выживут в горах… За этими мыслями Гнорик начал засыпать. Он очень устал и поволновался. Килайя заснула после него, не дойдя до костра с новой горсткой поленьев. Про остальных она даже не думала.
Мягкие лапы ступали по тропе, следуя желаниям хозяев.  Проследит за этим один из них, кто обладает умом Хозяина, потому что тот смотрит через него. Шесть лап едва касались земли, ох и радостно же было на душе у монстра. Свежая плоть, спящие люди. Ничего сложного, что могло бы помешать или хоть как-то навредить их миссии. Наверное, даже духи не могли им помешать. Лишь бы здесь не было Белого. Белый страшен и воет как самый голосистый из них. Хозяин говорил, что он как бы один из них, только если они черные снаружи и белые внутри, то Белый бел до самого сердца. И сердце у него тоже белое. Как бы хотелось его разорвать!
Но при приближении стало страшно. Пожался хвост и из горла вместо рыка вырвался скулеж. Но вожак сказал- вперед. Потому он и вселился в одного из них, потому что они могли струсить. Но надо было уничтожить тех, кто может помешать Его воле.  Однако, в воздухе уже разнесся странно терпкий запах.
Василёк, стоя на холме, обратил взор на север: Вейя горела. Но люди были в безопасности. И этот пожар Василёк видел. И ничего не мог поделать раньше, ведь его не слушали. Внезапно колени его подогнулись и он упал ничком в рыданиях.  Вот потому он и стал аскетом. Пытался попросить себя слушать. Он был даже готов пойти в шаманы, коих не любил- лишь бы слушали его.
Василёк выглядел, честно говоря, не очень.  Он так и не успел помыться, лишь натянул рубаху на себя. И выглядел не лучше призрака. Серо-белый  от пепла и сажи от пяток до кончика волос, а сверху чистая белая рубаха. «Красавец».  Но он резко учуял этих людей и решил к ним вернуться. Он чуял их как никого другого. Его нутро вопило дурным голосом, что люди эти должны сослужить великую службу всей Алинарии и пусть Василёк был дубьем в науках, но он никогда не ошибался в том, что было его призванием.
Килайя проснулась от того, что Гнорик во сне спихнул  свою алебарду прямо ей на ногу.  Девушка перекатилась на другой бок и вдруг осознала, что во тьме горят желтые глаза. Девушка не нашла иного выхода, как заорать:
-Тревога!- и перекатиться. Тут же из кустов вылетела какая-то шестиногая тварь, помесь крысы с собакой и скарабеем и вцепилась в нее. Килайя покатилась с ней в кусты, пытаясь не дать ей прогрызть горло. Под утробный вой на поляну выскочило еще шесть штук таких тварей.

Недопаханное поле сладко пахло землей. Василёк раскрыл рот, пытаясь учуять бедолаг. И тут почуял нечто другое. И тут же понесся вперед, не разбирая дороги. Юрошка бежал так, как будто бы за ним гнались десять драконов. По пути он вырвал из земли копье, обозначавшее границу Вейи, чтобы оно помогло ему.  Юродивый пересек северную границу и уже четко двинулся к кургану. Он надеялся, что успеет, пока твари не разорвали, возможно, его освободителей.

Когда Энжел гребанула тварь по голове, та завизжала, ее бошка едва не раскололась на две части…и быстро срослась обратно. Тварь змеей выскользнула из объятий Килайи и бросилась на Гнорике, на котором висело штук десять таких змеюк. Он очень плохо видел вблизи, потому и не мог снять их, а очки остались в кармане штанов.

Василёк взбежал по холму, пытаясь составить план действий. Юродивый усиленно думал под неистовый рев монстров. И затем решился. Отошел, встал на одно колено и, притянув колени к глазам, вспомнил самое страшное и унизительное, что ему доводилось испытать…

Килайя усиленно била гадов. Они погибали только если им вспороть животы. Гнорика она еле спасла, он, размахивая алебардой, делал все только хуже. Килайя сосредоточенно рубилась, стараясь убить как можно больше. Особенно она уповала на смерть одного- гораздо меньше остальных, но не черного, а красного, у которого был чрезмерно умный взгляд. Кажется, он ими управлял. Но в тот же момент, на фоне поединка раздался пронзительный, огромной силы крик. Прям как тот, который они слышали по дороге, но намного сильнее и ближе.

Тварюшки посбивались, ну конечно, такие частоты могут кого угодно сбить. А красная вообще сделала ноги. Но при этом животные не прекратили атаковать, пусть делали это уже менее слажено и быстрее гибли. Килайя решила, что им снова придется бежать, как вдруг с ветки дерева белой птицей слетел тот, кого девушка не пожелала бы увидеть и в страшном сне.

Василёк достиг поле битвы не сразу. Ему пришлось взлететь на верх дерева и бежать по веткам, чтобы его не  заметили. Василёк выбрал момент, и, когда бойня достигла разгара, спрыгнул со своего насеста вниз. Таких как он боялись даже эти звери. Таких как он боялись все.  И Василёк страшился этой первородной ненависти больше всего на свете.  Повисла тишина. Василёк приподнял верхнюю губу, обнажая зубы. Он говорил со зверями на одном языке. 

После Василёк прикрыл губу и обнажил уже нижнюю. Шавки начали отползать, кроме одной, красной, которая вдруг с разбегу повисла на Килайе, Василёк подцепил ее древком копья, так и снял. И после, тяжело дыша, обернулся. Килайя спряталась за Гнорика.

Перемазанный пеплом парень обернулся на Килайю. Девушка едва не окосела. Неужели это призрак? Кажется, даже его глаза светились голубоватым светом в темноте. Он был одет в белую ночную рубашку до колен, на шее посверкивал эльфийский ошейник, рот был приоткрыт, обнажая плохие зубы.

Гнорик не сразу понял ситуацию. Вроде бы они дрались-дрались. Его прижимали к стенке. Вдруг раздался душераздирающий вой и сверху спрыгнул их объект охоты с длиннющим копьем наперевес. И едва не зарычал на шавок, отчего те даже поверили. Признаться, Гнорику снова стало очень страшно.

Худой парень, в обтягивающей шелковой ночной рубашке был похож на классического призрака. К тому же, в противовес относительно чистой рубахе, он был весь в саже, а толстая коса была наполовину распущена и из нее торчали полуседые волосы. Когда он обернулся, Гнорик глухо зарычал: у него светились глаза! Либо они были настолько светлыми. Генеральская натура  требовала восполнения и монстр ломанулся вперед, чтобы смешать парня с землей. Но тот сделал просто: вогнал копье в землю перед самым носом Гнорика  и хлопнулся ничком перед ним.

Василёк смиренно поднял голову, смотря на Гнорика. Затем приподнялся, постепенно садясь на колени и сказал:
- С вашего позволения, я буду говорить. – он смотрел вниз,  держа руки перед собой. Жест изморенного и слабого:
- Он… то есть, я . Я могу довести вас до Гшед-Дала. – Гнорик прошипел:
- С чего бы тебе нам помогать? Я тебя вкатал в жернов, едва не убив, возможно, посодействовал сожжению мельницы, на которой ты жил- и теперь ты валяешься передо мной ниц. Не вижу логики.- Василек произнес:
-Мне было видение.- Гнорик сложил руки на груди :
-Ну конечно. – Василёк сказал:
-Гроза бы свою милость не явило, кой обычны вы были б. А только сила великая в вашем единстве. Да и не перейдете вы чрез тропу Аскета, коль не будет рядом кого-то вроде меня. Времена ныне темные, вы представляете- он понизил голос до хриплого шепота:
-Дети юрошек обижают- первых их друзей!- Килайя вздрогнула. Гнорик подумав, обернулся на остальных, затем пожал плечами:
-Ну ладно. Только смотри-один фокус и твоя шкура будет висеть на том дереве.- Василёк вскочил и очертил вокруг груди что-то вроде разделенного круга:
-Я клянусь, что доведу вас целыми и невредимыми!- Килайя смерила Гнорика странным взглядом, совмещающим радость, гнев и испуг. Василёк сказал:
-Перейдите на тот холм и разбейте лагерь. Я вам помогу. Там вас не достанут.- он помог ребятам добраться до холма и резво начал бродить тут и там, обустраивая лагерь. При взгляде на «шалаш» Гнорика он согнулся пополам и укатился под холм от хохота. Гнорик обиделся, но и сам понимал, что эта шаткая конструкция стояла на одной палке. Василёк сделал все гораздо проще.
Килайя наблюдала за разговором Юрошки и Гнорика. Ее неприятно покоробило согласие Гнорика. В конце концов, она не любила слабаков. Однако, когда дошло до лагеря, «слабак» сделал все за пять минут, когда Гнорик пыхтел полчаса.  Девушка устроилась спать в сторонке, но тут же услышала мягкий голос дурака:
-Ложись, госпожа, поближе- так никуда не укатишься.-  Пришлось подвигаться ближе к Гнорику. А Килайя подозревала, что он храпит.   Но как-то неуютно было спать рядом с таким…человеком. Василёк сидел у разведенного костра, грея руки. На грязном лице стояла улыбка.

Василёк рассмеялся:
- Наверное, кто ты такой, только ты сам себе ответишь. Все же  я слаб. Но если ты действительно хочешь знать-  я могу попробовать. Вот только…не сейчас и не здесь, Анарион. – он посмотрел на Думера:
- Знаешь, я сам уже выжил из своей памяти. Не помню, вот, сколько мне лет. Тебя, вот, помню.  Себя вспомнить не могу. Помню, только, что королем был тогда у людей  Айанто Перекати-поле. – он хмыкнул:
-Вы, эльфы, первое творение Ее. А разучились видеть раньше нас. Пусть наш мир добром прибудет, пусть будет все по воле Его. – Василёк осенил себя жестом защиты и дотронулся до своего ошейника. И потом добавил:
-Чую, что вместе нам быть до конца. Но утренняя звезда все знает…- он посмеялся и легко кивнул Думеру:
-Поспи. Завтра долго идти.- и, заделавшись наглядным примером, свернулся калачиком и заснул прямо у кострища.
Килайя спала так сладко, что, кажется, ничего не могло ей помешать. Кроме храпа, от которого она подпрыгивала. ГНОРИК! Гнорик по-королевски храпел, лежа на спине. Девушка села, держась за голову. Вчера казалось бледным маревом. Девушка оглядела себя: «красавица!» . Надо было помыться. Но, подняв глаза, она столкнулась взглядом с Васильком. Он был чистенький, явно где-то помылся. Правда, шевелюра так и стояла дыбом- судя по всему, добрую половину пришлось бы отстригать.  Он подошел к Килайе:
- С добрым утречком, госпожа. – И протянул ей что-то вроде миски, наскоро склепанной из ивовых веток и положенного сверху листа, полной ягод.  Килайя недоверчиво подняла бровь:
-Мамочкой заделался?-  Василёк ответил:
-Всегда любил детей.- Килайя восприняла это как намек, хотя Вася был убийственно прям- как и всегда, в общем. Он так и не понял, на что она обиделась.

Килайя сказала:
-Гнорик храпит. В общем, поэтому и проснулась.- Василёк заметил:
-Храпят только очень сильные мужчины, как храпит сильный конь. Так что не в убыток.- он усмехнулся самому себе. А потом заметил:
-Госпожа моя и госпожа моя, спуститесь вниз по холму, там речонка будет. Коль помыться захотите.- он выглядел слегка заторможенным.  Килайя  поблагодарила кивком, и, схватив сразу всю кучу одежды, которая у них была, побежала вниз. Там действительно была речка. Девушка потрогала воду- теплая. И тогда быстро помылась. Самое классное, что эта вода была настолько мягкой, что никакого шампуня и не надо было.  После она начала разгребать одежду. Все было мужское, но девушка сумела выцепить маленького размера штаны и просторную рубаху.  Свою одежду она застирала. Как жаль, что их вещи остались неизвестно где.  Или не остались? Килайя не припоминала, чтобы они оставляли свои вещи.
Гнорик проснулся позже всех. Он выспался, впервые за долгое время его не будил голос побудки.  Мужчина сел и тут же увидел их нового члена отряда.  Час от часу не легче. Гнорик поднялся и подошел к нему:
-Доброе утро. – Василёк поклонился Гнорику в пояс:
-Гой еси. – тот спросил:
- Ты наших вещей не видел? Кажется, мы их потеряли, когда сюда бежали.- Василёк призадумался, подперев щеку рукой, сложенной в форме пистолетика. Затем прищелкнул и куда-то побежал. И вскоре вернулся с их мешками! Гнорик едва не расцеловал его за это, но отстранился и вежливо спросил:
-Как ты их нашел?- Василёк пожал плечами:
-Вы их потеряли, когда с мельницы бежали, спасли, да потеряли. А мельница, вон она.- он подошел к левому концу холма. В пятистах метрах виднелось пожарище мельницы. И затем умоляюще обратился к Гнорику, снова пав ему в ноги:
-А моих вещей вы не нашли? Я уж все обыскал, да только не нашел ничего. Ни Братика, ни одежи своей, ни ложки, ни кружки- ничего!- Тут после помывки пришла Килайя. Василёк заинтересованно смотрел на ее зеленый мохок. Он напоминал ему о гривах серлыган.   Она сказала:
-Я твои вещи нашла, не знаю, правда, тут ли они. Вчера все произошло слишком быстро. – она порыскала по поляне и вскоре вернула юрошке его заплечную суму. Василёк аж запрыгал на месте, когда перебирал вещи. А уж когда нашел игрушку- все, радости его не было предела. Килайя подумала о том, что, наверное, ей он уже просто противен. Килайя села на камешек, ожидая пробуждения остальных.
Гнорик наблюдал за реакцией Василька. Вот ведь наивный мир. Через некоторое время парень успокоился- и посмотрел наверх. Потом осторожно положил вещи и куда-то отошел.  Гнорик двинулся за ним на цыпочках. Василёк отошел так, чтобы никому не мешать, на чистый участок под небом и поднял к нему руки. Очевидно, молился. Гнорик за ним внимательно наблюдал.  Вскоре Василёк закончил и пошел в обратную сторону, присел на пенек.
Когда Василёк вернулся, Килайя подробнее рассмотрела его ошейник. Перламутровый, сверкающий на солнце, он был Васильку мал и от того по шее его шли вздувшиеся от пережатия вены.

Когда Энжел отправилась готовить, Килайя последовала за ней. Василёк, увидев приготовление, вдруг резко отошел от кострища и отвернулся. Очевидно, традиция. Однако, он сказал:
-Наш путь долог. Мы пойдем по равнине до Тропы Аскета. По тропе Аскета пройдем, да спустимся в Саврасые пустыни, а перейдя через них попадем в Аутэм Виртутэ.- Килайя спросила, помогая Денике:
- Какая вероятность, что мы не дойдем?- Василёк сказал:
-Коль меня будете слушать- долетите все, никого не потеряем. – Килайя хмыкнула:
-Ну посмотрим. Что ты, безумец, еще сочинишь. – Василёк покрутил прядь волос и очень отстранённо сказал:
-Может быть, Юрошка и безумец, но только его безумие есть его панацея. -  Килайя махнула рукой:
- Может быть, хватит говорить сложными словами?- Василёк замолчал. И запустил длинные, паукообразные пальцы в волосы. Килайя же отвлеклась на готовку. Гнорик смотрел на Василька с откровенным недоверием.

Василёк  застыл, смотря куда-то вдаль. Потом вдруг резво полез по ближайшей сосне вверх, стараясь  двигаться как можно быстрее. Когда он влез на ее верхушку, то взору его предстала выжженная дотла Вейя. Лишь огромное белое дерево было нетронуто. Но работа уже кипела и Василек думал, что к новой весне все будет по-старому. Но лицо его дернулось, когда он увидел клин черной орды, мчащейся на север. Они с ними столкнутся обязательно. Дорога длинна, но узка. Василёк слез с дерева и под пристальным взглядом Килайи направился к воткнутому в землю копью, рывком его вытащил и принялся очищать лезвие. Скорее всего оно ему не понадобится, но пускай будет. Внезапно к горлу подкатил ком и на руках остались три красные капли… Василёк посмотрел наверх. Его час был близок. Он не доживет до этой весны.  Парень поднялся и поковылял к другому концу поляны, стараясь не обращать внимание на запах, который рвал его, не евшего уже три дня, изнутри. Ничего, ягод поест.  Поест, поправится, легче будет.
Килайя помогала в готовке, когда Василёк резко сорвался с места и как обезьяна полез по дереву. Слез оттуда он очень печальный. Затем вернулся и вырвал из земли копье. Девушка посмотрела на Гнорика- тот старался не подавать виду, что не выспался и гордо выкатывал грудь колесом.
Когда безвкусная ( по мнению Килайи) жрачка была готова, она позвала кушать. Василёк даже носом не повел. Он так и сидел спиной ко всем, не поворачиваясь. Гнорик ел в три хари, и еще посматривал на их проводника, едва ли не с вызовом. Он уже успел помыться и теперь на солнце выглядел внушительно: под зеленой с желтым отливом кожей перекатывались мускулы,  мощная шея крепко держала голову.
Через какое-то время начали  готовиться к уходу. Прибрали вещи, собрали пожитки. Василёк даже не дергался. Он встал лишь когда его окликнула. И снова на его лице блуждала бешеная улыбка во все зубы. Ну… не во все. Каких-то у него просто не было.
Он повел их какими-то одному известными тропами, пританцовывая и напевая. Он так и не спешил переодеваться из своей ночной рубашке, в общем, ему было так легче. Они пошли в обратную сторону от жилища жрецов, обогнув холм, они вошли в новую порцию равнин.  Килайя думала, что в этот раз их никаких неожиданностей не ожидает.  Все то же самое. Даже равнина была точь-в-точь как та, через которую они пришли. Они шли вперед, два или три раза останавливались, ожидая запыхавшуюся Килайю или Эшли. Василёк так вообще пер вперед с такой скоростью, что его приходилось окликивать через каждые полчаса, когда он разгонялся и плавно отодвигался от компании на сто или более метров.
Порой Килайе казалось, что с ними идет не человек. Не по-человечески смотрел он на траву и не на небо, не по-человечески отвечал на вопросы. А еще Килайе казалось, что в этой фигуре сидит нечто такое, что должно вот-вот прорваться наружу, но глубоко запечатано самим Васильком.  Через какое-то время он привел их к идеально круглой площадке посреди поля. Вокруг нее стояли двенадцать камней, испещренных старинными узорами. Василёк сказал:
-Коль вы устали, ложитесь здесь. Видят боги, не придумано было безопаснее места.- «устали» - не то слово. Килайя едва держалась на ногах и даже Гнорик тяжело дышал. К тому же Килайя стала подзябать, как будто бы с каждым метром становилось все холоднее.

Василёк сказал:
-Много не берите- сушняк быстро горит. – он ввинтился в высокую траву, выискивая сухие поленья. Надо было шесть полешек на сегодня и шесть на завтра потому, что Василёк предполагал, что должен был случится дождь. Набрав шесть поленьев, Василёк на плече донес их до стоянки, свалил в кучу, затем остановил Гнорика:
-Не руби дерево. Оно тебе за это спасибо не скажет. Ищи полешки в траве.-  Гнорик в это время порывался снести какое-то дерево с синими листьями. Присмотревшись, Василёк сказал:
-А если получится, то не подходи, господин, к энтому древу вовсе. Святое оно. И ночью нас обережет. –  Гнорик  кивнул. Василёк тем временем соорудил нечто вроде навеса. Он делал все настолько быстро, что Килайя не успевала следить за его руками.
Килайя собирала сушняк очень лениво- спать хотелось до жопы. Василёк не подавал виду. Он вообще не выглядел ровным счетом никак. Разве что был очень сосредоточенным.
Возвращаясь на поляну, Килайя случайно споткнулась об один из камней. Каково же было ее удивление, когда он вдруг приподнялся и загорелся синим светом в наступающих сумерках. Понятно дело, что со вскриком девушка хворост выронила, привлекая внимание Василька. А тот вдруг поднялся. Килайя спросила:
- Надеюсь, я ничего не сломала?- Василёк стоял, не двигаясь.  Он больше напоминал рыбу, вытащенную из воды. С его уст сорвалось:
-Новое время… Освободители наши…- потом парень закатил глаза и рухнул в глубокий обморок. Килайя стояла, так и не поняв, почему парень так отреагировал. Они с Гнориком переглянулись, выдавив:
-Ээээ…-

Василёк с большим трудом открыл глаза. Сел и тут же подобрался. Тут же к  нему подошел Гнорик, Василёк заслонился рукой:
-Не вели казнить- Гнорик сел напротив него:
-Я не буду тебя бить. Расскажи, что случилось?- Василёк всхлипнул:
-Вы вернулись, наша надежа. Вы и с этих рук оковы снимете. – он поднял собственные костлявые ладони. И пояснил:
-Много лет назад была спета Великая Песня.  Ее поют и до сих пор- быть может, вы тоже ее услышите… И в ней предсказание было, что в трудные дни над Алинарией воцарится вечная ночь- и ее я уже вижу.  – Василёк грустно вздохнул:
-Она идет, вечная ночь. – но тут же повеселел- но придут спасители, что вечную ночь прогонят, да воцарят все как заложено было. Одно только не сходится.- Килайя спросила:
-Что?- Василёк сказал:
- Здесь нет серлыган и… « человека с мертвым глазом».- и продолжил:- Видят боги, они уже здесь. Просто далече от нас.  Но кто же вы? Быть может, веду я новых богов, али духов?- Василёк схватился за голову:
- Уж простите мене…Свет изменит все.- Василёк встал. И, подойдя к горящему камню, осмотрел его:
-Это камень, который здесь воздвигли много лет до нас. Говорят, с начал времен тут стоит. Эльфы его пытались выкорчевать- все погибли.  Я не понимаю его письмена…- Гнорик оперся на другой камень и тот вдруг тоже загорелся. Реакция Гнорика была незамедлительной- он подпрыгнул и упал в кусты. Василёк задумался:
- То не совпадение было. Он на вас реагирует… мене он не ответил бы…- Василёк схватился за голову:
-Почему мене так все сталось? Помнит и не помнит, живет и не живет!

Килайю всерьез удивило, почему никто не обратил на стенания Василька внимания. Ведь он сказал очень интересную вещь : «живет и не живет»!.  Они остались на месте. Гнорик попытался охотится- только дичь спугнул. Тут нужен был местный. Но при попытке привлечь его они натолкнулись на море обиды в глазах и какой-то отталкивающий жест.  Затем Василёк привел их в ягодник. Гнорик, у которого уже сводило живот, лишь отмахнулся. И снова пошел искать съестное.
Килайя, поев ягод, вернулась в лагерь. И тут начался дождь. Девушка тут же юркнула под самодельный навес. Дождь стоял просто стеной. А вот Гнорика не было. Как и Василька. Но Василёк через какое-то время вернулся, но не стал заползать под навес. А вот Гнорик пропал. Килайя спрашивала всех окружающих:
-Где Гнорик? Ты его не видела? Ты его не видел?- она понимала, что без Гнорика им не выжить. Единственный реально сильный мужчина. Василёк сидел вдалеке, даже не думая приближаться к ним.

Гнорик шел по лесу, его желудок так просил есть, что несчастный оббегал уже как минимум километра три. Лес, между делом, ограничивал равнину с двух сторон, так что Гнорик надеялся, что не потеряется. Как всегда, шестое чувство у него не работало и монстр озадаченно понял, что ходит кругами.

Тогда он привалился к какому-то дереву и попытался осмотреться. Шел дождь, и Гнорик уже порядком вымок.   Он зачем-то сжимал в руке алебарду. Вдруг, прямо над ухом раздалось рычание. Гнорик подскочил. К нему придвигался медведь. Черный, косматый хищник, с белыми глазами и черным, громадным носом.

Гнорик судорожно озирался.  Животное проявляло все признаки агрессии. Выхода не было. Военный сжал оружие и пошел вперед.  Медведь тоже поскакал навстречу врагу, потом встал на задние лапы, размахивая передними. Потом все произошло слишком быстро..Слишком… Гнорик как будто бы вспомнил что-то. Он ловко присел на одно колено и вонзил алебарду прямо в сердце животному. И сел.  Что-то в нем пробудилось. Что-то новое. Потом  он посмотрел на тушу. Медвежатину можно есть.
Килайя была готова бежать искать, как вдруг из леса выбежал наисчастливейший, окровавленный Гнорик. Он ловко перескочил через камень и  шмыгнул под навес:
- У нас есть еда! У нас будет нормальная еда! Рядовые, забудьте про дождь, берите ножи и ать-два!- Килайя осталась под навесом, пока Гнорик с прихлопыванием повел энтузистов.
Через час у них уже было жаркое. Медвежатина была очень странной на вкус, но жареное мясо придало те необходимые силы, которых у Килайи недоставало. А вот Василёк от еды отказался. И не просто отказался- а собрал манатки и ушел на другой холм. Он позеленел только при виде туши, которую Гнорик тащил сам.

Гнорик отправил парочку в лес, когда понял, что что-то неладно с ними. Хреново они друг с другом уживались. Потому монстр, предупредив Килайю, скользнул за собирателями. Сначала все хорошо, но как только Гнорик обратил внимание на лицо Кристиана, то окосел. Давно он таких уродов не видел.
Гнорик наблюдал, как с  жестоким возгласом Кристиан начал изнасилование. И не мог сидеть в кустах. Как молния вылетел он сверху, намереваясь сделать из башки Кристиана желе.  На ходу он переставал напоминать человека, рот скалился клыками. Он атаковал быстро и ловко, стелясь будто змея и атакуя как медведь. Одно было плохо: он совсем не видел вблизи и потому реагировал на шорох и шелест.
Василёк вздрогнул: где-то была драка. Серьезная.  Парень как молния сбежал вниз, ища виновников. Видя его, Килайя тоже забеспокоилась, смотря на то, как Василёк бегает от угла к углу, ищет кого попало и порой даже не смотрит себе под ноги. Девушка даже окликнула его:
-Василёк, что случилось?- Василёк сказал:
-Беда. Бьют кого-то. – он кинулся к другому холму и снова забегал туда-сюда. Два запаха сильно мешались и Василёк не мог понять, кем являлись их владельцы. Теплый, молочный запах принадлежал светловолосый госпоже, а вот два других… один резковатый, отдающий запахом цветка самоубийц, второй- сладкий, но в то же время горький. Для первого еще был характерен животный запах, как будто бы у большого животного, вроде цразихорса.
Василёк припал на одно колено. Он был весь слух, весь внимание. Он понимал, что лезть не сможет и не получится разнять драку своими силами. Гнорик в это время разворачивался на Кристиана. Глаза его налились кровью, он угрожающе ворчал.
Его «улыбку» трудно было назвать человеской. Внешний ряд зубов состоял из страшных клыков. По лбу Гнорика текла гнойная жидкость. Уже не контролируя себя он издал низкое рычание и опустился на четыре ноги, благо у него были длинные руки и короткие ноги. Кристиан был его младше и мельче, выигрывал в скорости.
Но проигрывал в опыте и силе.

Когда острие выстрелило вперед, Гнорик не успел полностью увернуться и острое лезвие порвало майку на груди, оцарапав кожу.  Это Гнорика взбесило, он начал атаковать уже с прицельной силой, на поражение, не пытаясь не калечить. А наоборот. Неизвестно, чем это бы закончилось…
Василёк вдруг остановился. И резко втянул воздух ноздрями: кровушка! Парень побежал вперед, словно лань. Далеко же они зашли. С каждым шагом воздух все больше питался  кровью и ненавистью. А еще через мгновение Вася услышал возгласы. Как пуля вылетел он на полянку.   И увидел эту драку. Василёк не знал имен его хозяев и не спрашивал. Но наседали они друг на друга как злейшие враги. Парень ринулся вперед:
-Стойте, стойте! Ради Мелиссы, ради Орикона, прекратите, прекратите!- он хотел схватить одного из драчунов за шиворот, но тот оскалился на него двумя рядами клыков. Василёк испугался. Он беспомощно озирался, но тут заметил девушку и кинулся  к ней. Она была без сознания.  Пока шла драка, Василёк присел около девушки и коснулся ее лба.  Перед глазами замельтешили ее мысли, оказывается, ее звали Деникой. Василёк ни разу не встречал человека с именем Деника. Оно было древнее, очень древнее.  Парень осторожно сел около нее, надеясь, что получится привести ее в сознание. Надо было чуточку попросить…
Килайя понеслась вслед за Васильком, бросив все вещи. Она находила его по длинной косе, мелькавшей тут и там. Он шел как собака по следу и девушке казалось, что так и есть. Вскоре он вылетел на полянку, где и находились драчуны. Таким Гнорика девушка никогда не видела. Просто Халк какой-то! Василёк пытался разнять драчунов, но Гнорик на него хорошенько зарычал и тому пришлось откатиться. И вот тогда он коснулся Деники...но, кажется, ничего не произошло.

Гнорик рявкнул на Думера:
-Эта дура не сможет ничего по-нормальному решить! – он сел на землю, выдыхая и смотря на девушку. Ну, не такая уж она была и обнаженная. Разве что ее одежда была вдоволь порвана, скорее всего, без права на восстановление, а так- все было нормально. Василёк обернулся на Думера, вскочил, спрятал руки в рукава и ушел. Килайя обратилась к Гнорику:
-А что ты хочешь по-нормальному решить?- Гнорик кивнул на дерево:
-Вздернуть его на этом дереве. По-нормальному. Или связать его. Пожалуй, так я и сделаю.- он отправился в лагерь за веревкой, а когда вернулся, связал руки Кристиана за спиной.  Килайя сказала:
-Я считаю, что насильнику среди нас не место.  Насильник еще повторит свое выступление. И никогда не исправится. Я предлагаю сделать все быстро и не тратить на него веревку- Девушка достала бластер. Она вся кипела только при мысли, что Кристиану пришло в голову такое воплотить. Василёк вернулся через пару минут, неся с собой охапку каких-то трав. Он вручил их Думеру, попросив их заварить и сел на краешке поляны, вытянув босые ноги. Килайя спросила его:
-А ты что думаешь?- Василёк ответил:
-Он себя уже сам наказал. Майтхе его покарает за содеянное. Да только грустно это.- он продолжил:
-А вы бы вернулись в лагерь, або скарб б там не забыли.

Василёк пошел за остальными. Гнорик похмыкал, наблюдая за Кристианом, а потом завалился спать. Килайя тоже устроилась у него под боком. Василёк же сел около дерева. В голову лезли странные мысли. Все было так быстро и так странно, что парень не думал, что сможет отойти сразу. Очень хотелось что-нибудь спеть. Василёк не выдержал:
-Весною ранней, босыми стопами пойдем
И счастья частичку в отраженье травы мы найдем
Лицом просветлеем, да мир мы пройдем
И счастье в страну Великого Солнца вернем…-  напевал он тихо, растянуто. И трогал руками ошейник. Как бы его снять? Василёк чувствовал, что он начинал сжиматься. И ему казалось, что в этом парню должна помочь другая его госпожа. Та, что сияла зеленым хохолком.  Василёк опустил голову на колени, пытаясь заснуть.